К 91-летней годовщине цареубийства — Официальный сайт Яны Седовой
К 91-летней годовщине цареубийства

К 91-летней годовщине цареубийства

По-видимому, в годы гражданской войны убийство Царской Семьи не было осознано в полной мере, особенно когда поначалу большевики объявили о расстреле только одного Государя. Конечно, нашлись чуткие души, такие как святой Патриарх Тихон, бесстрашно выразивший свое осуждение этого «ужасного дела». Но в целом нельзя сказать, чтобы вся Россия содрогнулась от екатеринбургского злодеяния.

В. Н. Коковцов писал, что в Петрограде впечатление было «ошеломляющим», но тут же уточнял: «одни просто не поверили, другие молча плакали, большинство просто тупо молчало».

Что касается впечатления «на толпу, на то, что принято называть “народом”», то, судя по тем же воспоминаниям, преобладало, наоборот, злорадство: «ни малейшего проблеска жалости или сострадания. Известие читалось громко, с усмешками, издевательствами и самыми безжалостными комментариями…

Какое-то бессмысленное очерствение, какая-то похвальба кровожадностью. Самые отвратительные выражения: “давно бы так”, “ну-ка – поцарствуй еще”, “крышка Николашке”, “эх, брат, Романов, доплясался” – слышались кругом, от самой юной молодежи, а старшие либо отворачивались, либо безучастно молчали. Видно было, что каждый боится не то кулачной рас­правы, не то застенка».

В дневнике писателя Леонида Андреева выражено еще более безобразное отношение к цареубийству: «Как это произошло? С огромным интересом я все эти дни стараюсь представить себе обстановку, лицо, душу, подробности. И все выходит селедочный хвост. Вероятно, где-нибудь, на заднем дворе, около нужника, и расстреливали какие-то рожи, и было пусто, темно и скучно такой адской скукой, какою скучают в аду. Были ли хоть зрители?.. Или привели одного и одного пристрелили?..

Вероятно, он был очень бледен и оттого казался совсем рыжим; и до последней минуты разглаживал усы. Его проборчик, его портретно-медально-монетное лицо. Куда попали пули? Как он лежал потом? Кто взял себе его сапоги? – хорошие сапожки?..»

Разумеется, это не голос русского народа. Это голоса отдельных людей, которым дела нет до Государя. А вот свидетельство простого жителя провинции, который тоже сделал запись в дневнике в те июльские дни: «Раньше, в течение двух недель, сколько было слухов об убийстве его из газет же, оказавшихся потом вздорными, что первоначально не верилось и этому известию. Но потом должны были поверить. Впечатление, конечно, сильно, но при необычайно развитом шпионаже вслух говорить о событии боялись».

Конечно, непониманию, с которым Россия отнеслась к участи своего Государя, помогли большевики. Они проницательно объявили о расстреле одного Царя – понимая, что весть о расстреле несовершеннолетних детей будет звучать куда страшнее. Страх перед советской властью тоже мешал сказать свое слово на этот счет. К тому же, многим просто не верилось – ведь ходили слухи о спасении узников Ипатьевского дома.

Но, все же, это убийство, которое при других обстоятельствах могло бы создать еще более ожесточенное сопротивление красным, не вызвало народного гнева. Тогда мало кто понял, что значило это преступление. Это ведь было убийство великой империи, убийство тысячелетней культуры. Чекисты отлично сознавали, что убивают не просто Семью из семи человек, но и саму Царскую власть.

Но в том-то беда, что русская Царская власть самих русских и не интересовала, ее было не жаль. Для образованной России идея монархии уже давно потеряла свое обаяние, и дело довершила распутинская легенда, которая по своей опасной простоте проникла глубоко в народ.

Кстати, судя по исследованиям, основную часть команды, расстрелявшей Царскую Семью, составляли не «латыши», а русские. Как писал главный цареубийца, «разговоры о том, что царя и его семью нужно было расстреливать инородцам-латышам, что будто бы русские рабочие и крестьяне не могли дойти до расстрела, это разумеется чепуха, которой поверить могут только глупо и безнадежно тупые монархисты». Понятно, что расстреливавшие были не типичные «русские рабочие и крестьяне». Но все-таки ужасно, что такие нашлись в еще недавно монархическом государстве.

В наши дни о екатеринбургской трагедии известно очень много. Вышли десятки книг, сняты фильмы, но настоящего понимания этой катастрофы по-прежнему нет.

Причины те же: отсутствие общепризнанной картины происшедшего, страх высказаться и нехватка монархического сознания.

Несмотря на множество свидетельств участников и очевидцев расстрела в Ипатьевском доме, опубликованных в последние годы, к которым прибавились генетические и другие объективные доказательства, всей правды мы до сих пор либо не знаем, либо не верим в нее. Споры о принадлежности найденных под Екатеринбургом останков не утихают. Сторонники каждой из двух версий по этому поводу искренне уверены как в собственной правоте, так и в ошибке, даже злом умысле оппонентов.

В то время как обычное дело по мере открытия новых обстоятельств только проясняется, дело об убийстве Царской Семьи, наоборот, все больше и больше запутывается. Почти ясное в первые годы, после расследования Н.А.Соколова, в наши дни стало настолько туманным, что вспоминаются пушкинские стихи, ставшие эпиграфом к «Бесам» Достоевского: «Хоть убей, следа не видно, сбились мы, что делать нам? В поле бес нас водит, видно, да кружит по сторонам».

Советская клевета на Императора Николая II, к сожалению, еще не стерлась из народной памяти. Сказать, что Государь не только был лично порядочным человеком, но и правителем был незаурядным, значит прослыть монархистом, а монархист в современной России – это явление экзотическое и вызывающее подозрение. Советской власти как бы нет, а все-таки страх показаться монархистом остался.

В общем, получается по Булгакову:

« — А скажите, вы не монархист?

Как полагается всякому при таком вопросе, я побледнел как смерть.

— Помилуйте! – вскричал я».

Государя и членов Его Семьи почитают как святых. В Екатеринбурге ежегодно проходит многотысячный крестный ход в память трагедии 17 июля. Но при этом, конечно, не дается оценки правлению Николая II, чтобы не вмешиваться в политику. Никому не приходит в голову, что судьба монархической власти – это больше, чем политика, это судьба России, интересоваться которой совсем не стыдно.

В одном из писем Ф. М. Достоевского есть такое объяснение второго, евангельского, эпиграфа к «Бесам»: «Бесы вышли из русского человека и вошли в стадо свиней» – под этими животными писатель подразумевал революционеров вроде Нечаева. «Те потонули или потонут наверно, а исцелившийся человек, из которого вышли бесы, сидит у ног Иисусовых».

Это было написано в 1870 г., но до сих пор не осуществилось. Не видно исцелившегося русского человека. А пока его нет – не будет и монархии.

Как заявил один советский поэт, «корону можно у нас получить, но только вместе с шахтой».

Теперь, в связи со спорами о «екатеринбургских останках», имя Николая II часто мелькает в средствах массовой информации, но вспоминают не реформы Николая II, не Его миротворческую деятельность, не укрепление Православия в Его царствование и не самоотверженную помощь фронту. Обсуждают, остался или нет на черепе Николая II след от сабли японского полицейского, ломал Царь или не ломал ногу, лечил или не лечил зубы…

Ведь обсуждать физиологические подробности легче, чем изменить свое зомбированное советской пропагандой сознание, открыть глаза и увидеть успехи правления Николая II и Его долгий путь к екатеринбургской Голгофе, тот мотив самопожертвования, который красной нитью проходит через все Его царствование.

Убийством Царской Семьи большевики добились многого. Они надеялись уничтожить единство в рядах своих врагов – в наших рядах – и единства среди нас нет по сей день. Они хотели также уничтожить монархию – и ее тоже нет.

«Бесы» Достоевского хотели связать своих единомышленников, как узлом, пролитой кровью. Большевики осуществили этот план с избытком.

Однако с каждым годом участников екатеринбургского крестного хода к Ганиной Яме становится все больше и больше, и это доказывает, что палачи Царской Семьи в чем-то просчитались, так же как и описанные Достоевским революционеры.

«…забыли негодяи, – писал автор «Бесов», – что крепко-то оказывается не у тех, которые кровь прольют, а у тех, чью кровь прольют. Вот он – закон крови на земле».

Наша страна. Июль 2009 г.